Европейская Албания, религия которой самым невероятным образом переплела мусульман, католиков и православных, на сегодняшний день, пожалуй, самая таинственная и неизбалованная туристами страна.
Албания - жемчужина в бункере
Теплая, добрая и гостеприимная Страна Орлов, или «Щиптара», как именуют свою родину сами албанцы, осталась в стороне от многолюдных курортных маршрутов. И виной тому не отсутствие климатических достопримечательностей. С этим как раз все наоборот: ласковые и теплые воды Ионического и Адриатического морей, мягкий климат, соседство с популярными курортами Греции, Черногории, Сербии, Македонии... Виной всему - коммунистическое прошлое, которое укоренилось в этой стране наиболее глубоко.
Преданность прежнего правительства делу Ленина и Сталина достигла такого фанатизма, что, когда в СССР начался процесс десталинизма, Албания порвала все связи с бывшим «другом». Полная изоляция от внешнего мира, тотальное уничтожение религиозности привели к тому, что даже сегодня население Албании самое атеистическое в мире.
Православные храмы и мусульманские мечети разрушались или превращались в постройки социально-бытового назначения. Вместо них массово возводились бункеры - убежища от нападения "злых империалистов". После смены правительства верующие, независимо от вероисповеданий, с радостью востанавливают забытые традиции предков.
Братство конфессий
Период господства атеистического коммунизма вырастил целое поколение албанцев, которые на вопрос о своем вероисповедании не могут дать твердого ответа. Албания, религия которой сейчас проходит этап возрождения, может служить современному миру образцом мирного сосуществования людей различных религиозных убеждений.
Мечети и храмы возрождаются наравне. Христиане и мусульмане не только мирно живут и работают рука об руку, но и создают семьи. Интересная страна эта Албания. Религия в жизни ярко представлена на примере семьи албанского премьер-министра. Дедушка главного министра страны Эди Рамы был православным, а бабушка - католичкой. В этой вере она и воспитала своих сыновей. Нынешняя супруга главы кабмина - мусульманка, двое сыновей от разных браков - приверженцы православия и католицизма. И такая многоконфессиональная семья в Албании не одна.
Ислам в Албании
Во многих источниках Албанию называют единственной мусульманской страной в Европе. Это не совсем точное определение. Во-первых, не нужно забывать Турцию; во-вторых, мусульманство было доминирующим вероисповеданием только на этапе религиозного возрождения. Итоги последней переписи говорят о том, что процентное соотношение мусульман сейчас представлено цифрой 60 %.
Итак, мусульманская Албания. Религия ислам пришла в эту страну с приверженцами Хаджи Бекташ-вели на рубеже 12-13 веков. Позднее, с 14 века, с османами на территорию державы проникли мусульмане-сунниты. Традиции албанских мусульман-бекташей отличаются от традиционно исламских и содержат некоторые элементы, сходные с христианством.
Если распределять по территориальности, то сунниты занимают в основном северо-восток и центр страны, бекташи преимущественно селятся в городах.
Православие в Албании
Зарождение православия в Албании связывают с именем святого Кесаря, который считается апостолом этого края. Имена многих святых великомучеников связаны с албанской землей. Албания, религия которой длительное время находилась под строжайшим запретом (приговорить к тюремному заключению могли за найденную в доме икону), является родиной святых Доната, Ферина, Данакса, Нифонта и других. Мученическую смерть за Христа приняли на этой земле Косма Этолийский и Никита Албанский. Во времена репрессий православные священники пострадали больше остальных.
После смены режима на территории страны не осталось ни одного христианского монастыря, ни одного целого храма. Для сравнения: перед Первой мировой войной православие насчитывало 354 храма, 300 небольших часовен, 28 монастырей и две духовные семинарии.
Восстановление разрушенного православия церковь поручила владыке Анастасию. Первые церковные службы приходилось проводить под открытым небом, так как не было ни одной уцелевшей церкви. Результатом деятельности архиепископа стала реставрация и ремонт разрушенных храмов, сооружение новых, открытие монастырей, обучение священников.
Албанские католики
Греко-католики византийского обряда появились в Албании из числа греков и албанцев, которые спасались бегством от турецких завоевателей. Население Албании, исповедующее католицизм, сегодня составляет около 10 % всех верующих.
Албанская особенность
Чего вы не увидите нигде больше, так это поразительной терпимости к обрядам и обычаям представителей различных вероисповеданий. Никого здесь не удивит то, к примеру, что усопшего мусульманина проведет в мир иной православный священник. Здесь, как нигде, подтверждается истина: различны только вероисповедания. Самое большое в этой стране и число смешанных браков.
Религиозная ситуация в Албании также не однозначна. СМИ устойчиво даётся представление об албанцах, как о мусульманских фанатиках. Но это далеко не так: среди албанцев есть и православные, есть и католики, есть и мусульмане. Скорее всего, есть национальный экстремизм и в меньшей степени религиозный.
Большинство населения, как в начале века, так и сейчас исповедует ислам. Но ситуация постоянно меняется.
В 1945 мусульманство исповедовало 70% населения, православие – 20% (преимущественно тоски, жившие близ границы с Грецией, на южном побережье и в городах) и католичество – 10% (геги, проживавшие на севере в районе Шкодера). Но уже по данным на 2000 г., мусульманство исповедовало 38,8% населения, католичество, по разным оценкам, – от 13,32% до 16,7%. К разным ветвям православия принадлежали 16,1% верующих, из них ок. 10,4% были последователями албанской автокефальной православной церкви.И около 11,8% верующих относились к другим конфессиям, включая многочисленные протестантские течения. Не считали себя верующими 16,6% населения.
Что интересно: в 1967 г. число католиков было - 7% и составляло около 130 тыс. чел. Можно говорить о христианизации страны на современном этапе, а не о росте исламистских настроений.
Традиционно север Албании находился больше под влиянием католицизма, центр страны был наиболее исламским регионом (отсюда параллель к Косово), а юг тяготел больше к византийской культуре – православию.
Многими исследователями ещё в начале прошлого века отмечался своеобразный эклектизм и пантеизм в религиозных воззрениях албанцев. Традиционный ислам в Албании также несёт на себе этот отпечаток. Несмотря на то, что изначально в этой стране насаждался традиционный суннитский ислам, здесь получили широкое распространение суфийские (дервишеские) религиозные ордена. Наиболее массовым был дервишеский шиитский орден – бекташийя (бекташи)
«Страна орлов» – так с албанского переводится аутентичное название Албании. Такое название она получила из-за величественных орлов, парящих над высокими горами и озерами Албании. Кроме множества гор, Албания еще страна двух морей – Адриатического и Ионического. Морские побережья сделали эту страну привлекательной для многих курортников, после того как ветер перемен снес авторитарный режим президента Албании Энвера Ходжи, правившего страной 40 лет. К тому же это единственная европейская страна, большая часть населения которой – мусульмане (по состоянию переписи 2011 год – 56,1%).
Так получилось, что в силу геополитической, а также этнокультурной изолированности эта страна, к сожалению, оказалась на периферии внимания. А, между тем, у нее уникальная история, в том числе, и религиозная, в которой сквозь местную специфику отражаются всемирные исторические процессы.
Албанцы являются потомками древних народов, иллирийцев и фракийцев, известных еще с античных времен. Хрестоматийный царь Пирр, одержавший известную «победу», – также один из предков албанцев.
Исторически Албания оказалась в точке пересечения религиозной экспансии христианства и ислама. Христианство албанцы приняли еще во времена Римской империи, причем здесь присутствовало и присутствует, как католичество, так и православие. Поэтому, когда в Албанию пришел ислам, здесь была уже довольно развитая культура монотеистической религиозности.
Ошибочно предполагать, что история ислама на албанских землях начинается с XIV-XVI вв., т.е. с экспансии Балкан Османской империей. Еще на рубеже XII-XIII вв. сюда проникли последователи тюркско-персидского мистика Хаджи Бекташ-вели, проповедовавшего неортодоксальное понимание ислама. Как ни парадоксально, но «бекташизму» удалось пустить мощные корни в Албании, и по сей день здесь находится Всемирный центр бекташи. Возможно, популярность «бекташизма» в Албании обусловлена именно развитостью здесь христианства, так как это параисламское течение содержит элементы характерные для «церковного» христианства, но совершенно чуждые традиционному исламу.
Приход суннитского ислама в XIV в. наткнулся на серьезное сопротивление христианства. И хотя в результате суннитский ислам получил большинство, ему приходится соседствовать и считаться с не менее сильным влиянием христианства среди албанского народа. В результате возник следующий религиозно-географический расклад: север нынешней Албании – католики, северо-восток (нынешние Косово и Македония, а также центр Албании) – сунниты, юг – православные. Бекташи проживают в основном в городах.
Такая ситуация породила среди албанцев своеобразный феномен практичной и синкретичной религиозности. Стоит отметить, что до сих пор, особенно в деревнях, основные обряды выполняет представитель той религии, который, что называется, оказался под рукой. Нет ничего удивительного, что инициацию новорожденного христианского младенца проводит имам, а заупокойную молитву над традиционным мусульманином – христианский священник. Некоторые исследователи отмечают, что в быту у многих албанцев сохранились элементы водных культов, восходящих едва ли не к иллирийско-фракийской эпохе.
Обратившись к истории, мы видим, что до 1923 года, религиозная жизнь Албании шла в русле общего тренда Османской империи. Все изменилось после 1923 года, когда Ататюрк провозгласил распад империи и образование секулярной республики. Одной из мер по секуляризации стал запрет суфийских тарикатов, в том числе, и бекташи. Последние переехали в Албанию и здесь резко усилились, составив, несмотря на относительную малочисленность, костяк новой национальной элиты. Ахмет Зогу, первый глава албанского государства, бекташи, в 1928 году провозгласивший себя королем, взял курс на равноудаленность религий от государства, их «албанизацию». В частности, в 1929 году съезд мусульман-суннитов Албании принял решение об использовании исключительно албанского языка на намазах, сокращении количества мечетей, унификация учебных планов медресе и т.п. По сути дела, речь шла о более мягком варианте турецкой секуляризации. Этого не могли принять многие мусульмане, особенно сунниты. Именно политика Ахмета Зогу вынудила покинуть Албанию семью будущего всемирно известного алима Джамаледдина аль-Албани.
Особый интерес представляет религиозная ситуация в Албании в коммунистический период (1945-1992). Понятно, что в условиях коммунистического строя религии некомфортно, но в марте 1967 года власти Албании приняли беспрецедентное решение. Страна была официально объявлена «атеистическим государством» (для внешнего мира эта формулировка звучала так: в Албании не существует проблемы отношений между религией и государством). На практике это означало закрытие всех 2169 мечетей, церквей и течче по всей стране с их последующим разрушением либо превращением в дома культуры, кинотеатры и прочее. Уголовно наказуемым становилась не только профессиональная религиозная и проповедническая деятельность, но даже и сугубо частное исповедание веры. За этим следила тайная полиция. Наступал, например, месяц Рамадан и на предприятиях-учреждениях-организациях начинали брать «на карандаш» тех, кто переставал ходить в столовую со всеми вытекающими отсюда последствиями. Или в столовых начинали кормить только блюдами из свинины, с «вычислением» тех, кто отказывался от такого питания. И такое положение вещей сохранялось добрую четверть века.
Только в начале 90-х в стране возродилась религиозная жизнь и появилась религиозная свобода. Сегодня албанское законодательство о религии – одно из самых либеральных в мире. Сейчас заметно, что национально-религиозную традицию в наибольшей мере сохранили мусульмане сунниты и православные, в наименьшей – бекташи. Во многом это стало возможным благодаря тому, что северные албанцы (геги) в большинстве своем сунниты, проживали также в Косово и Македонии. В те годы эти территории входили в Югославию, где тоже существовал коммунистический режим, но он был не столь категоричен к религии, как в Албании. Именно поэтому удалось сохранить и поддержать живую суннитскую традицию.
Немаловажную роль сыграло и падение «железного занавеса», который в Албании был, пожалуй, самым «железным» из всех стран социалистического блока. Стали возможны контакты с зарубежными единоверцами и помощь албанским мусульманам со стороны последних. Суннитской общине активно помогают, особенно с точки зрения благотворительности и образования, Саудовская Аравия и Египет (аль-Азхар). Стоит отметить, что первый правитель независимого Египта, Мухаммад Али, был албанцем. Албания стала первой европейской страной – членом ОИК (ОИС).
Для посткоммунистической Албании характерен один культурный феномен, приводивший и к проявлением исламофобии. С подачи авторитетных представителей национальной интеллигенции умами общества начала активно овладевать идея о необходимости возвращения албанцев к «европейско-христианским» первоосновам. Ислам при этом рассматривается как нечто внешнее, привнесенное, как орудие духовной колонизации албанцев. Апогеем стало официальное выступление президента страны Альфреда Мойсиу (2002-2007), когда он, первый «православный» президент страны, без обиняков заявил, что «Албания – страна православная!».
Естественно, что в такой атмосфере мусульманская община маргинализовалась, сошла с общественной авансцены. Но нынче положение меняется: суннитская умма страны набирает все больше сил, организационных и информационных ресурсов. В 2011 году в стране был открыт первый исламский университет.
Ильмира Гафиятуллина, Казань
Расхожее утверждение о том, что нынешнее противостояние славян и албанцев на Балканах является проявлением глобального христианско-исламского конфликта, следует считать не совсем верным. Это подтверждает даже достаточно поверхностное обращение к религиозной истории албанского народа.
Албанцы, считающие себя потомками иллирийцев (древнейшее население западных Балкан), со времен раннего Средневековья находились в сфере европейского религиозного влияния. В VI-VIII вв. среди албанцев широко распространилось христианство, как византийско-православное, так и римско-католическое, причем с некоторым преимуществом последнего.
Суннитский ислам стал распространяться среди албанцев, как и среди других народов Балкан, завоеванных турками, с конца XVI - начала XVII века. Это был в большей мере политический, нежели религиозный выбор, поскольку принятие ислама в Османской империи означало некоторое расширение гражданских прав, а также облегчение налогового бремени по сравнению с иноверцами. В быту многие албанцы продолжали исповедовать своеобразное "криптохристианство" - сочетание христианских традиций с народными, почти полуязыческими обычаями. Бытовой религиозный синкретизм албанцев отмечали многие исследователи в XIX и XX вв. Так, паломничество в православные монастыри Черногории и Македонии часто совершали и албанцы-мусульмане. Для того чтобы совершить обряд бракосочетания или погребения, особенно в сельской местности, часто пользовались услугами служителя той религии, который в данный момент находился поблизости. Часто меняли христианство на ислам и наоборот, чтобы "насолить" местному попу (имаму). Отмечалось, особенно в Южной Албании, много случаев, когда человек одновременно исповедовал и ислам, и христианство, имел два имени и ходил по очереди то в мечеть, то в церковь. Вполне естественно, что на такой почве ислам, номинально господствующий среди албанцев, не мог, как, впрочем, и христианство, стать ведущим фактором в национально-политических движениях этого народа.
Кроме того, религиозная культура албанцев имеет еще одну интересную историческую особенность. С XIII-XIV вв. в стране распространялся суфийский орден бекташи, и сегодня около трети албанских мусульман традиционно считают себя бекташийцами. Фактически же бекташи - это секта с элементами христианства, ислама и древних верований, далекая как от суннитской, так и шиитской ветви традиционного ислама. Бекташи чтут "Святую Троицу" (Аллах, Мохаммад и его зять, имам Али), воздавая ей божественные почести. Бекташи живут в своеобразных мусульманских обителях, где они уединяются от мира. У них распространены неприемлемые для традиционного ислама обычаи: обет безбрачия, исповедь духовному наставнику и обряд, напоминающий причастие с употреблением вина и сыра (запрета на алкоголь у бекташи нет). Характерно, что именно из этой среды, которую многие воспринимали как национальную религию албанцев, вышло большинство лидеров албанских национальных движений разной направленности.
Кстати, именно выходец из семьи купца-бекташийца, коммунистический диктатор Албании Энвер Ходжа в 1967 г. одним махом решил проблему взаимоотношений религии и социалистического общества. Деятельность религиозных институтов была запрещена, более двух тысяч объектов религиозного культа были либо разрушены, либо перепрофилированы, а священнослужители репрессированы. Затем албанские коммунисты пошли еще дальше, запретив даже частное исповедание религии. Например, за молитву, произнесенную дома, можно было запросто угодить в тюрьму. Создание в Албании атеистического общества стало для коммунистического мира беспрецедентным шагом. Ведь во всех странах социализма, даже в Северной Корее, номинально сохранялись минимальные возможности исповедания религий. При этом мотивация этого шага была исключительно националистической. Коммунистические руководители тогдашней Албании утверждали с высоких трибун, что ислам есть проводник враждебного влияния Турции, католичество - Италии, а православие - Греции.
Интересно, что, по свидетельству самих албанцев, такой пируэт национал-коммунистической политики не вызвал в обществе ожидаемой болезненной реакции. Среди населения Албании до сих пор жива заложенная в атеистические годы традиция называть детей именами, не связанными с исламом или христианством, а взятыми из албанского или иллирийского языков. Поэтому, если сейчас встретить албанца среднего или младшего поколения с мусульманским или христианским именем, можно почти стопроцентно утверждать, что перед нами выходец из албанской диаспоры, а не уроженец Республики Албания.
В 1990 г. в Албании грянула религиозная свобода. Вновь открылись мечети, католические и православные церкви. Получили возможность официально действовать суннитская и бекташийская общины. В 1993 г. страну посетил Папа Римский, неоднократно приезжала на историческую родину самая известная в мире албанка - мать Тереза. Кстати, на сегодняшний день наиболее активны в религиозно-общественном смысле именно албанские католики.
Но при этом активного религиозного возрождения среди албанцев как-то не наблюдается. И особенно это касается мусульман, к которым себя причисляют 70% албанцев. Мусульманские священнослужители из числа зарубежных албанцев, прибывшие в страну в первой половине 90-х годов, обнаружили, что атеистическая волна в определяющей мере затронула именно албанцев-мусульман. Активно строившиеся в последнее время мечети стоят полупустые, выпускники трех существующих в стране медресе не спешат становиться религиозными учителями, поскольку это не дает им соответствующего социального статуса.
В 1992 г. инициированное тогдашним правым правительством Албании вступление в Организацию Исламская конференция (ОИК) встретило серьезное сопротивление общественности и влиятельных в стране левых сил. В результате на сессии ОИК в Саудовской Аравии тогдашний президент Сали Бериша заявил, что, несмотря на все-таки состоявшееся вступление в организацию, Албания - это прежде всего светское государство, в котором отсутствуют серьезные предпосылки для исламизации. Связь с исламским миром для беднейшей страны Европы, на 90% зависящей от иностранной помощи, обусловлена, конечно же, в первую очередь экономическими причинами. Мусульманские миссионеры, работающие в стране, отмечают достаточно низкий интерес людей к религиозному просвещению.
Среди мусульман-албанцев Косово и Македонии, по которым не проехал бульдозер государственного атеизма, значительно больше практикующих мусульман. При этом ислам для них не столько мировоззренческий фактор, сколько своеобразная форма защиты национальной самобытности перед лицом окружающих их православно-христианских народов (сербов, македонцев и греков).
Кроме того, рост влияния ислама серьезно сдерживает европоцентричная ориентация Албании и албанского народа в целом. В середине 90-х годов среди интеллигенции страны существовала идея отказа албанского народа от ислама и возвращение его в лоно европейской культуры и Католической Церкви. Ее, в частности, активно пропагандировал известный албанский поэт и писатель Исмаил Кадаре, чью роль в общественной жизни можно сравнить с ролью Солженицына в России. Наконец, следует заметить, что с 1997 г. в стране у власти бессменно находятся представители левых сил. Это в основном молодые, ориентированные на Европу социалисты с секулярным мышлением.
Итак, албанский вопрос еще далек от своего решения, но одно можно сказать однозначно: в ближайшем будущем исламский фактор, как и религиозный вообще, не будет играть в нем значимой и решающей роли.
Шкодер, Албания. В католическом соборе, который при коммунистах был на два десятилетия превращен в баскетбольную арену, сегодня оживленно, как никогда: на одну воскресную мессу сюда приходят более 2 000 человек. Богато украшенная албанская православная церковь с тремя большими куполами персикового цвета готовится отпраздновать Пасху популярным ночным шествием при свечах. А несколько дней назад с фанфарой и призывами к молитве открылась самая новая мечеть — одна из более чем 50 в этой местности.
Религия вернулась в страну, где Бог некогда был запрещен. Она вернулась, но по-другому, она не такая, какой была до долгого безбожного эксперимента. Албанцы вернулись к религиозной практике, а их вера стала только сильнее за годы гонений. Одновременно с этим в стране приживаются новые для нее религиозные практики и верования — на Албанию накатилась волна иностранных миссионеров и денег, и крохотное государство на адриатическом побережье стало прекрасным примером религиозной глобализации.
Албанцы «рады, что религия вернулась», говорит Зеф Плумми - 83-летний католический священник, который за свою веру провел 25 лет в тюрьме. Многие рады тому, что за границей уделяют внимание Албании, и говорят, что стране нужна помощь из-за рубежа. Но Пллуми видит в этом заграничном влиянии риск. «Иностранцы не знают наших традиций, а многие из тех, кто учится за рубежом, возвращаются к нам, неся фундаметалистские идеи», — считает он.
Во всех городах по всей горной стране новые молитвенные здания сияют рядом с мрачными многоквартирными домами в советском стиле, как драгоценные камни, — почти все они были построены на деньги от частных лиц и организаций из Саудовской Аравии, Кувейта, Ирана, США, Греции, Италии и еще многих стран.
Христианские миссионеры и мусульманские имамы прибывают сюда в больших количествах, надеясь приобрести новых последователей из числа 3,5 млн. албанцев. Ливия, Египет, Малайзия и другие исламские страны платят сотням албанцев за учебу у себя, после чего те возвращаются проповедовать на родину. Многие из высших религиозных лидеров Албании — родом из-за границы. Например, один католический архиепископ — итальянец, другой раньше жил в Нью-Йорке, а глава — .
В Албании, когда-то одной из самых закрытых стран мира, некоторые крестьяне до сих пор ездят на запряженных лошадьми телегах. Здесь нет «МакДональдсов», а интернет считается предметом роскоши. По соседству со Шкодером — городом, расположенном на берегу озера — по холмам и фермерским угодьям рассыпаны печально известные «таблетницы» — крохотные бункеры на одного человека, построенные когда-то для защиты от вторжения, которого так и не было.
Но рядом можно увидеть дома, выкрашенные в цвет лайма, мандарина; фиолетовые дома, здания разных ярких цветов — это заявляют о себе люди, заново получившие свободу чем-то владеть и отличаться от других — в стране, которая когда-то была вся однообразной и серой.
Албания стала первой официально полностью атеистической страной в 1967 году. По приказу диктатора Энвера Ходжи все мечети и церкви были либо разрушены, либо превращены в спортзалы, склады и т. д. Ходжа закрыл все границы. Любые проявления религиозности были полностью запрещены, и так продолжалось до падения коммунизма в 1990 году.
Илиджа Каваджа вспоминает, что запрещено было даже желать «счастливого Рождества».
«Мы чувствовали себя такими отрезанными от мира», — рассказывает Каваджа, инженер из города с населением примерно в 80 000, города, где на тротуарах рядом с новыми кафе в европейском стиле торгую целыми горами ношенной обуви. Он вспоминает, как по воскресеньям он надевал свой лучший костюм и шел гулять по Шкодеру, молясь про себя — во всей стране не осталось ни одной церкви.
В начале 90-х, после возвращение религиозной свободы, Каваджа вместе с другим христианами стал ходить на службы под открытым небом. Сегодня он молится в православной церкви, построенной пять лет назад на деньги из Греции. В одно из недавних воскресений он взобрался по ступеням храма, чтобы побывать на службе, во время которой священник в золотых одеждах, окруженный облаком ладанного дыма, поднимал в воздух Библию.
Каваджа очень любит брать с собой в церковь свою дочь — 12-летнюю Илвану. Он благодарен за те десятки миллионов долларов, наводнившие его страну — размером примерно со штат Мэриленд — и давшие возможность ему и его согражданам иметь дома для молитвы. Стоя на крыльце церкви, Илвана, с белым платком на голове и в белых чулках, слушает своего отца о том, как в его стране пытались полностью уничтожить религию — запрещено было даже молиться на похоронах. Девочка не может себе такого представить. «Я чувствую себя защищенной, когда молюсь», — говорит она.
Эва Ндожа — 20-летняя работница фабрики — одна из 2 000 регулярных прихожан, которые приходят в католический собор на воскресную мессу в 10 часов. Она очень дорожит своим правом ходить в церковь — правом, которого ее родители были лишены. «Мне нравится быть частью этой большой общины, — говорит она, в это время как в церкви со скамей встали сотни людей — со скамей, которые когда-то были выброшены, чтобы освободить в храме место для баскетбола. — Я хожу церковь и чувствую себя от этого хорошо».
Не существует достоверных статистических данных о религиозной принадлежности албанцев — вера в стране по-прежнему жестко отделена от политики. Принято считать, что большинство жителей страны — мусульмане, хотя многие из них не практикуют свою веру. В Албании также действуют крупные общины православных, католиков и последователей учения бекташи — это суфийская мусульманская секта, центр которой находится именно в Албании. Есть также протестанты, Свидетели Иеговы, мормоны и другие.
Многие албанцы, которых в школе учили, что Бога не существует, не испытывают потребности в религии. «У нас все еще есть атеисты, но количество верующих растет с каждым днем», — говорит Расим Хасанадж, председатель Государственного комитета Албании по вопросам культа, как называется правительственный орган по делам религий.
Религиозные лидеры говорят, что в Шкодере живет примерно равное количество христиан и мусульман — в городе много смешанных браков и людей, которые празднуют и Пасху, и мусульманский праздник Ид. Многие албанцы, у которых берут интервью, говорят, что они благодарны за вливание в страну денег зарубежными религиозными организациями. За счет этих денег не только строятся новые церкви и мечети, но также финансируются профессиональное образование, продовольственные программы, строительство дорог, систем ирригации, школы и многое другое.
Однако опасение вызывают фонды, созданные экстремистскими мусульманскими группами. Многие люди также обеспокоены тем, что зарубежное влияние приносит в Албанию консервативный и радикальный настрой, не свойственный ей — на протяжении своей истории она была умеренной, многорелигиозной страной.
К примеру, неподалеку от Шкодера на холмах были установлены несколько крупных крестов, что вызвало недовольство в обществе, и как минимум один из крестов был убран. Мусульмане считают, что кресты поставили христиане из-за рубежа — местная традиция, существовавшая задолго до появления коммунистов, предписывает не выставлять напоказ религиозные символы, чтобы не оскорблять людей другой веры.
«Думаю, это хорошая идея — держать религиозные символы внутри», — говорит Ндричим Сулеймани, муфтий Шкодера. Может быть, считает исламский лидер, эта традиция помогла албанцам различных религий сохранить добрые отношения.
Он рассказывает, что в настоящее время тысячи мусульман приходят по пятницам в 54 мечети, расположенные в регионе — это в два раза больше, чем было до попыток уничтожить религию. «Попытка убить религию была несправедливой, а любая несправедливость обречена на провал», — говорит муфтий.
Религиозное образование, которого десятилетиями не было в его родной стране, Сулеймани получал в Сирии. Но в последнее время в Албании открылись новые христианские и исламские школы, где Коран и Библию изучает все большее количество людей.
Лидеры основных религий единодушны в одном: в своих требованиях к правительству вернуть земли, отобранные в коммунистическую эру. По крайней мере, говорят они, это улучшило бы их благосостояние, и тогда они могли бы меньше зависеть от западных фондов. Но попытки правительства вернуть собственность осложнены тем, что на земле, когда-то принадлежавшей религиозным группам, многие уже успели построить дома.
Пллуми, католический священник, говорит, что с нетерпением ждет того дня, когда «религиозные институты в Албании будут возглавлять албанцы». Он рассказал о вопиющем случае, произошедшем в прошлом году: мусульманский лидер, много лет живший на Ближнем Востоке, выступил против решения установить в Шкодере статую матери Терезы. Монахиня и лауреат Нобелевской премии была этнической албанкой, а ее родители происходили из этого города. «Мусульманину-албанцу никогда бы в голову не пришло выступать против статуи матери Терезы», — говорит Пллуми.
Жизнь Пллуми — пожилого и слабого мужчины, который живет в крохотной келье францисканского монастыря (в свое время монастырь был превращен в тюрьму для священников) — воплощает в себе историю взаимоотношений его страны с верой. Впервые его арестовали за то, что он католический священник, в 1940-х годах, когда коммунисты только пришли к власти. Его отпустили три года спустя. Затем, в 1967-м, когда Хлджа объявил Албанию полностью атеистической страной, Пллуми снова посадили — на 22 года, в течение которых переводили из одного лагеря в другой.
Он вспоминает, как видел одного из высших лидеров мусульманского духовенства на медном руднике, где их обоих заставили работать. От того, что у людей отбирают веру, она «непременно станет только сильнее», убежден священник.
Пллуми прячет руку под своим черным свитером — показывает, как он научился незаметно креститься. Если бы его религиозный жест засекли, что случалось, его ждало бы еще более жестокое наказание — например, его раздевали догола и бросали в карцер с холодным бетонным полом.
Сегодня он очень не любит холод. Хотя в эти весенние дни температура поднимается до 15 градусов, он не хочет выходить на улицу, пока не станет совсем тепло. Он целыми днями читает при помощи огромной лупы, в том числе многое читает о религиозных конфликтах в мире. Он молится о том, чтобы в Албании продолжала царить гармония. Он с улыбкой вспоминает, как он вышел из тюрьмы и начал служить мессы под открытым небом, и местные мусульмане предложили охранять его.
Сидя на своей кровати, на покрывале с разноцветными парусниками, Пллуми говорит, что религиозное возрождение его родного города доказывает — веру нельзя уничтожить декретами, бульдозерами или пулями.
«Религия делает людей живыми», — говорит он.
